| |
Рассмотрение этого вопроса в современных условиях, когда
наиболее явно проявляются противоречия
научно-технического прогресса, представляет особый
интерес. Насколько результаты деятельности творцов
техногенной среды определяются их духовно-культурным
уровнем, какую роль он играет в сравнении с воздействием
других факторов, таких, как система общественных
отношений, внутриведомственные взаимодействия, законы
бизнеса и т. д.? Несмотря на огромное влияние последних,
есть о снования полагать, что вклад, вносимый
мировоззрением субъекта, весьма значителен. Это
проявляется на всех уровнях - как в чисто практической
деятельности (когда на принятие решений влияет
ценностная ориентация: например, что считать важнее -
исторический памятник или новый технический объект и т.
п.), такив комплексе деятельности в целом, поскольку она
во многом определяется наличными потребностями.
Изменение потребностей способно повлечь за собой
изменение целей и направления деятельности.
Этические императивы профессиональной деятельности
должны являться плодом осознанного выбора субъекта, а не
заранее заданной ему системой норм и правил. То есть,
должно практиковаться нравственно-ценностное
регулирование деятельности, в отличие от так называемого
технологического, к которому можно отнести и создание
каких-либо этических кодексов, например, по типу
имеющихся в большинстве американских инженерных обществ,
таких как Национальное общество профессиональных
инженеров, Американское общество гражданских инженеров,
Институт электроники и электротехники и других.
Таким образом, если мы ставим задачу повышения роли
нравственно-ценностного регулирования профессиональной
деятельности, то необходимо прояснить, когда и за счет
чего формируется мировоззрение научно-технического
работника, что оно собой представляет, каким образом и в
каком направлении будет полезно его развивать.
Немалую роль в формировании мировоззрения играет сама
область профессиональной деятельности, а в ней, в свою
очередь, система образования. Именно на этой ступени
закладываются основные принципы теоретического мышления
человека, приобретается ценностная ориентация.
Американские ученые считают, что "...познание моральных
норм и нравственное развитие не прекращаются в детстве,
но продолжаются в студенческие годы и во время
профессионального развития"[1, 8].
С сожалением приходится констатировать, что в целом
существующая система готовит человека в основном к
практической деятельности. Образование играет роль лишь
ещё одного жизненного средства, но не обеспечивает
формирования личности инженера. В частности, техническое
образование, дающее человеку весьма узкие
профессиональные знания, вырабатывает соответствующие
утилитарно-рациональные подходы (стереотипы), которые
затем из непосредственно профессиональной области, где
они уместны, переносятся на мировоззренческий уровень,
где становятся своеобразными шорами, способствующими
развитию весьма ограниченной личности.
Одной из особенностей инженерной деятельности
является строгая направленность на решение конкретных
задач. При этом интерес к сути, содержательным аспектам
происходящих процессов нередко отсутствует. Такой
интерес появляется лишь тогда, когда он как-то может
способствовать приближению к поставленной цели. Но в
большинстве случаев инженер не интересуется истиной -
для него важно найти тот метод расчёта, который наиболее
просто и эффективно позволит обеспечить достижение
требуемых качеств и параметров создаваемой техники.
Существует множество приемов, позволяющих достичь
требуемого результата без глубокого понимания внутренних
процессов, список их весьма широк. В целом, если
смотреть с точки зрения возможности получения нового
продукта, такой подход, вероятно, вполне оправ дан, и не
представляет новизны. Ещё софисты поставили в центр
внимания метод, то есть средство, и отказались от истины
как цели. Но применительно к рассматриваемому вопросу он
далеко не нейтрален.
Подобного рода деятельность способствует выработке
одного из стереотипов, а именно инструментального
подхода, который предполагает оценку всего как средства
для чего-либо и т. п. При этом, нередко, то, что не
имеет актуальной практической ценности, неприменимо к
непосредственному использованию, в зависимости от
ситуации зачисляется в категорию вещей бессмысленных и
потому неинтересных, или опасных. В условиях, когда в
нашу жизнь входит рыночная экономика (причём далеко не в
самой цивилизованной форме), подобный утилитаризм
получает дополнительную подпитку.
Это отражается и на видении этических проблем. С
одной стороны, здесь имеет место умаление этических
вопросов, отношение к ним как к чему-то дополнительному
и малосущественному. С другой стороны, следование
этическим критериям иногда может быть выгодно, но в
таком случае они рассматриваются лишь как еще один
инструмент или дополнительные условия. Утверждение
"Этично - значит в конечном счете эффективно" становится
основным лозунгом, характеризующим подобную позицию. Это
приводит к превращению инженерной этики в технологию,
еще один способ технологического регулирования.
Другой особенностью инженерной деятельности является
широкое использование тех методов расчета, в которых
система уравнений составляется с помощью разбиения
рассчитываемой области на отдельные элементы, показатели
которых затем фигурируют в качестве параметров. В более
широком плане условное разделение реальности на
множество объектов для дальнейшего исследования присуще
не только инженерной деятельности. Но нас интересуют
следствия, одним из которых является выработка такого
подхода, когда реальность уже почти перестаёт мыслится
иначе, не воспринимается как целостная, и всё возможное
познание сводится к математике - технологическим
вычисляемым формам.
И. Пригожин писал об этом следующее: "Посредством
умозрения философ стремился в своей духовной
деятельности постичь самые сокровенные глубины природы.
Что же касается естествоиспытателя, то природа
интересовала его лишь как множество объектов, над
которым и можно производить манипуляции и измерения. Тем
самым он получал возможность овладеть природой,
подчинить её себе и управлять ею, но не мог понять её.
Понимание природы оказывалось недостижимым для науки"
[2, 134]. В случае если этот подход возводится на
мировоззренческий уровень, то исчезает целостное
видение, явно проступает ограниченный подход, становятся
недоступными такие понятия, как "дух", "чувство" и т. п.
Экспансия научных методов в сферу мировоззрения
порождает однобокую личность. А так как этические
вопросы, во-первых, независимы от науки и техники, а
во-вторых, предполагают наличие именно человеческого
содержания, то в условиях господства указанного подхода
для них просто не оказывается места. Если исходить из
научно-технической рациональности, то любые этические
критерии будут казаться всего лишь незначительными
добавками, усложняющими поставленные задачи, которые
пригодны только как личная позиция, но никак не
профессиональная.
Таким образом, имеется достаточно оснований полагать,
как специфика инженерно-технической сферы, так и система
технического образования, не способствуют формированию
этической позиции человека.
То же самое можно сказать и в отношении формирования
чувства ответственности инженера. Благие пожелания,
высказываемые некоторыми авторами, при более
внимательном рассмотрении, вызывают много вопросов.
Например, один из них, высказывает мысль, что
"...инженеру необходимо рассматривать свою деятельность
в контексте современного развития мира, ориентировать
свое сознание на осмысление последствий - особенно
отдаленных - применения результатов своего труда,
подвергать свою деятельность моральной оценке, иметь
ввиду те политические силы, которые будут использовать
результаты его труда, обладать развитым моральным
сознанием и высоким уровнем гуманистического
мировоззрения" [1, 153]. Однако, следует понимать, что
ничего из вышеперечисленного не вытекает непосредственно
из профессиональных задач инженера, и более того,
предлагаемый подход в отдельных случаях может просто
вступать с ними в противоречие. Реально подобная оценка
своей деятельности может быть характерна лишь для
выдуманного, абстрактного инженера, олицетворяющего
собой скорее всю инженерную систему в целом, чем
конкретного человека. Если же говорить о практической
стороне дела, то налицо другая картина.
Технические объекты, которые возможно рассматривать в
"контексте современного развития мира", создаются
тысячами инженеров, где каждый проектирует лишь очень
малую относительно целого часть, и для рядового инженера
порой невозможно оценить взаимодействие этих частей даже
внутри данной технической системы. Кроме того, конечный
продукт инженерной деятельности может найти применение в
совершенно различных, порой противоположных, областях,
или даже там, где на стадии проектирования его
применение вообще трудно вообразить, хотянередко бывает,
что именно в такой неожиданной области он и получает
свое настоящее развитие. Уже поэтому становится
практически невозможно достоверно предсказать, как
инженерные творения соотнесутся с развитием мира и к
каким отдаленным результатам они способны привести. А
сам вопрос о прогнозировании отдаленных по следствий
выходит далеко за рамки инженерной деятельности, и
включает в себя, в том числе, и анализ политических сил,
использующих достижения пауки и техники.
Можно предположить, что указанная оценка
деятельности, которую трудно культивировать рядовому
инженеру, в большей степени должна быть присуща
руководителям крупных технических проектов. Но учитывая,
что такие руководители, как правило, являются выходцами
из инженерной среды, вряд ли стоит надеяться, что их
видение мира будет претерпевать серьезные изменения
одновременно с назначением на должность.
Поэтому, рассматривая вопрос об ответственности
инженера, можно сделать вывод, что найти для нее
основания, исходя из самой инженерной деятельности
крайне затруднительно. Для формирования чувства
ответственности необходимо развитие миропонимания, не
ограниченного сферой профессиональных интересов.
В общем случае этот вывод справедлив и для проблемы
нравственно-ценностного регулирования. Как было показано
ранее, этические критерии в большинстве случаев не
выводятся из инженерно-технической деятельности и
нередко находятся с ней в противоречии.
Подводя итог, можно сказать, что необходимо
стремиться к повышению роли нравственно-ценностного
регулирования профессиональной деятельности, этические
императивы должны проистекать именно отсюда, а не
становиться еще одним средством технологии. Помимо
прочего, такой подход с большей вероятностью позволит
разрешать противоречия между этикой и профессиональными
требованиями в пользу первой.
ЛИТЕРАТУРА:
Российско-американский симпозиум "Инженерная этика в
системе образования". М.: АМИ, 1998.
Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М.:
Прогресс, 1986.
Статья опубликована:
Технико-технологические
инновации в социокультурной динамике России. Материалы
III Энгельмейеровский чтений. Под общей редакцией
Багдасарьян Н.Г. - М., 1999. - 140 с. |
|
